Знала. Я прекрасно знала, что чувства Дары мне-“сейчас” не вынести, знала, что сломает меня даже мимолетное возвращение. Но мне кажется, что так лучше. Алекс-я чувствовала эту боль, но приглушенно. Рана, которая через многие годы начала затягиваться, снова открылась. И начала кровоточить... Мысли путаются...
Я вернулась после игры и радостно ответила на звонок Мэндора, а потом на звонок Брэнда. И говорила с ним, смеялась, улыбалась...
Р-р-рр...
А потом повесила трубку. Выключила свет и пошла спать.
Вот тогда стало по-настоящему больно. И Дары тогда не было, не было единственной, кто может выдержать эту боль.
И я лежала и рыдала. Тихо, без истерик, но по щекам текли соленые-соленые крупные слезы. Я плакала, потому что многого уже не вернуть. Слишком многого. Я плакала потому что было больно. И это была БОЛЬ. И по сравнению с ней физическая боль была ничем. Все, что я прошла за этот день — было такой ерундой по сравнению с этим...
Действительно, Корвин, за что я ненавижу тебя?
Быть может за то, что я не знала, что значит боль, пока не появился ты...
Ты... уничтожил меня, убил... научив меня жить и чувствовать.
За что я ненавижу тебя?!
За то, что не могу контролировать себя, за то что защищаю тебя, за то, что из-за тебя я разрушила все планы! За то, что понесла за это справедливое наказание...
Ненавижу тебя Корвин за то, что полюбила тебя без памяти! За то, что из-за тебя я плакала сегодня ночью. Плакала! Я! Не умеющая этого делать. Я, не умеющая чувствовать боль, чувствовала ее.
Я ненавижу тебя, Корвин! И люблю... Порой сильнее, чем ненавижу...
Я люблю тебя, Корвин! И ненавижу... Порой сильнее, чем люблю...
Теперь я не могу уважать себя. Я плакала. Воины не плачут. Значит я сама лишила себя этого звания. Больше я не воин... Как жаль...
Но все-таки, когда чувствуешь, что бы это ни было — боль или любовь, понимаешь, что ты живешь... Как хорошо Жить!
________________________________________
Я пришла в себя над этими строками, до боли сжимая ручку в пальцах... Здорово... Я уже не контролирую то, что делаю... И не помню об этом...
Только ведь не об этом я подумала, пытаясь прочитать то, что только что написала. В том, что это писала я, сомнений у меня не было.
Просто, ярко и четко, как тогда, я увидела другой лист бумаги, другую ручку (кажется, это называлось не так) и другие символы. Другой язык... И я так же пыталась прочитать их. Лист бумаги, который я оставила в комнате Корвина... Как жаль, что я не помню, что именно было на нем написано... В прочем, я не помню даже кому было это адресовано, что уж говорить обо всем остальном...